Аварии, технологические нарушения, анализ и без анализа
Среди официальных поздравлений по линии Системного оператора к Дню Энергетика попался документ под наименованием "Корпоративный бюллетень ОАО "СО ЕЭС"". Прочел с интересом. Есть немало знакомых лиц, интересных тем. Среди прочих глаз зацепился за статью "Неизвестная авария". С автором ее, директором по управлению режимами - главным диспетчером ОДУ Центра Юрием Виленовичем Шульгиным установил контакты в течение 15 минут. Так как весь бюллетень разместить на страницах сайта не имею полномочий, размещаю статью в том виде, в котором автор передал ее представителям PR. Надеюсь на продолжение темы, если отзовется кто-то из релейщиков, могущих пролить свет на это событие со своей точки зрения. Итак, от автора:
Как - то на сайте ОАО РАО «ЕЭС России» (теперь бывшем) случайно увидел эту страничку:
http://www.rao-ees.ru/ru/news/gazeta/192-2005/show.cgi?av.htm
где в нескольких строчках, в числе прочих крупнейших аварий в мировой энергетике, описана одна из самых масштабных (а может быть и самая масштабная) авария в истории ЕЭС СССР, которая произошла 31 мая 1979 года.
1979 г. – Авария в СССР. Высокая температура воздуха привела к провисанию проводов, из-за чего произошло отключение линии 330 кВ Курская АЭС – Железногорск с перетоком мощности порядка 900 МВт. Все отделившиеся регионы были синхронизированы в течение 20 минут.
Я подумал о том, что из всех тех, кто непосредственно участвовал в той аварии на уровне ЦДУ ЕЭС СССР, в настоящее время живы только два человека – это Дегтярёв Фридрих Дмитриевич (он сейчас на пенсии, дай Бог ему здоровья) и я. Поскольку мы все не вечные, мне кажется, будет обидно, если воспоминания об этой аварии не сохранятся для истории.
Итак, 31 мая 1979 года я – совсем ещё «зелёный» диспетчер ЦДУ пришел работать в дневную смену. Не помню, какой по счёту для меня была эта смена, но хорошо помню, что - это была первая неделя моей самостоятельной работы, после окончания дублирования. Смена состояла из четырёх человек, трое (старший, диспетчер по режиму и диспетчер по переключениям) работали на диспетчерском щите ЦДУ и один диспетчер работал на диспетчерском щите ОЭС Центра на Раушской набережной д. 14 (этот диспетчер назывался диспетчером ЦДУ по ОЭС Центра).
Следует пояснить, что незадолго до этого (в конце октября 1978 года) в ЦДУ была образована так называемая «группа Центра», все сотрудники которой (примерно 20 человек) состояли в штате соответствующих оперативных служб ЦДУ (ОДС, СРЗА, СЭР, СОЭнР, ВТОУ, СТМиС), но базировались на Раушской набережной 14, где на старом диспетчерском щите ЦДУ (ещё недавно это был ДЩ ОДУ Центра) работала смена в составе одного диспетчера ЦДУ по ОЭС Центра и оператора (который вручную формировал суточную ведомость, принимая раз в час данные по телефону). Естественно, в то время функции у этого диспетчера были довольно ограниченные, он управлял нагрузкой всех электростанций (через диспетчеров энергосистем), ведал всем оборудованием, которым ведало ЦДУ, принимал сообщения о технологических нарушениях и несчастных случаях, и в его оперативном управлении (в соответствии со старой терминологией) была ОДНА ВЛ 500 кВ Конаково – Череповец. Но работы для одного диспетчера было много. Тогда в состав ОЭС Центра входили 23 региона России – помимо нынешних 18-и областей – еще Волгоградская, Астраханская, Горьковская (Нижегородская), Архангельская области, и Коми АССР.
В тот день на ДЩ ЦДУ смену приняли старший диспетчер Андреев Виктор Иванович и я – диспетчер по переключениям. Диспетчер, который должен был занять место диспетчера по режиму – Зайчиков Борис (отчество забыл) ехал из области и опаздывал из–за каких–то транспортных проблем, он позвонил и предупредил, что опаздывает. Как назло, у диспетчера, который сдавал смену, были какие-то срочные дела, поэтому зам. начальника ОДС ЦДУ Диалектов Борис Иванович разрешил ему смену сдать, а сам принял смену диспетчера по переключениям, отправив меня на место диспетчера по режиму. Он, конечно понимал, что толку от меня на месте диспетчера по режиму будет мало, поскольку я на этом рабочем месте ни разу не работал, но рассчитывал на опытного старшего диспетчера, который за мной присмотрит…
Несколько слов надо сказать о режимах ЕЭС того времени. ОЭС Центра и Средней Волги были резко дефицитными, Урал был примерно сбалансирован, Сев. Кавказ был дефицитен, работал с ОЭС Центра по двум ВЛ 220 кВ и основной переток мощности получал от Украины, Закавказье – работало примерно в балансе, на слабых связях с Сев. Кавказом, солидные избытки мощности были только в ОЭС Северо – Запада, ОЭС Юга (это нынешние Украина и Молдова), в ОЭС Сибири и в восточной части Северного Казахстана.
ОЭС Северо – Запада было большим объединением, в составе которого работали нынешние области РФ, 3 прибалтийские республики (Эстония, Латвия и Литва) и Белоруссия. ОДУ находилось в Риге и большая часть диспетчеров были латышами. Никаких межнациональных трений тогда не было в помине, работать с ними было одно удовольствие, они были вежливые, интеллигентные, профессионально грамотные. Работало объединение с Центром по трём ЛЭП: ВЛ 750 кВ Ленинградская – Опытная (Калининской АЭС ещё не было), ВЛ 330 кВ Окуловка – Бологое и ВЛ 330 кВ Витебск - Талашкино. Максимально допустимый переток (МДП) в сечении Северо – Запад – Центр составлял примерно (все цифры называю по памяти, могу ошибаться) 2200 МВт, по ВЛ 750 кВ он составлял примерно 1350 МВт, при этом на ней стояла АНМ (автоматика наброса мощности) с уставкой 1450 МВт, отключавшая блоки в ОЭС Северо - Запада.
ОДУ Юга находилось в Киеве. Работало с Центром по ВЛ 500 кВ НВАЭС – Донбасс и кажется по трём ВЛ 330 кВ (отсутствовали все линии отходящие в настоящее время от Курской АЭС). МДП в сечении с Центром был порядка 1500 МВт и реально ограничивался перетоком 950 МВт по линии НВАЭС – Донбасс, на которой стояла АНМ с уставкой 1050 МВт, также отключавшая блоки на Украине при его срабатывании.
В Сибири мощности было много, но она работала с ЕЭС по одной ВЛ 500 кВ Рубцовск – Барнаул и могла выдавать в Сев. Казахстан максимально всего 600 МВт, т.к. переток мощности на запад «запирался» по ВЛ 500 кВ Ермак – Целиноград и составлял примерно 1500 МВт.
Главной проблемой ведения режима для ДД ЦДУ в те годы было удержать частоту на уровне не ниже 49,5 Гц, что было относительно легко ночью и очень тяжело днём. По действовавшим тогда правилам работа с частотой ниже 49,5 Гц более 60 минут считалась «браком по частоте» и требовала расследования с написанием объяснительных, наказанием «виновных» и т.д.
Короче, 31 мая 1979 года был обычный рабочий четверг, после 8-00 частота начала интенсивно «сваливаться» на 49,4 Гц, мы дали Центру, Ср. Волге, Уралу, Сев. Кавказу стандартную команду работать с полной нагрузкой и взять допустимые перегрузы. ОДУ Юга и Северо – Запада дали команду держать МДП в Центр, Сибири – МДП в сечении с Казахстаном, Казахстану – МДП по ВЛ 500 кВ Ермак – Целиноград. Надо сказать, что диспетчеры обоих ОДУ (в Риге и Киеве) работали хорошо и переток держали с большим мастерством. Разумеется работать на таких перетоках было рискованно, но это была каждодневная практика. Конечно «воду» загрузили тоже. Резервов не было совсем, точнее они были, но за МД перетоками. Поскольку частота «свалилась» сразу после 8-00, наша задача была «вытянуть» её на 49,5 Гц к 9-00, когда станции под «запись» суточной ведомости все немного поднимали нагрузку, которую по разным причинам снимали самостоятельно, без команды, после записи. Короче, мы периодически командовали диспетчерам ОДУ что-то типа «давай – давай» и бдительно следили за перетоками с Северо – Запада и Украины, чтобы они были предельными. Точно не помню когда, но кажется, сразу после 9-00, когда мы всё – таки «вытянули» частоту чуть выше 49,5 Гц и убедились, что самописец зафиксировал это на официальной отчётной ленте – случилось «это»…
На щите ЦДУ в это время была только смена диспетчеров, все руководители ЦДУ, которые, как правило, сидели во время максимума сзади нас куда–то ушли.
Минимальную частоту я не засёк. Увидел то, что получилось после работы АЧР – частота установилась примерно на величине 49,2 Гц. Сигнализация отработала неплохо, и картина была примерно ясна: от ЕЭС отделились избыточные ОДУ Юга, Северо - Запада и Сибири с частью Казахстана. Т.е. потеря мощности была примерно 5000 МВт.
Дальше помню всё смутно, я звонил, что – то спрашивал, принимал доклады. Точно помню, что дал команду – ОДУ Казахстана синхронизироваться с ЕЭС по ВЛ 500 кВ Ермак – Целиноград. Все остальные команды дал старший – Виктор Иванович Андреев. Работал он великолепно, было такое впечатление, что он готовился к ликвидации этой аварии всю жизнь. Разумеется, не обошлось без ошибок. Одну команду он дал неправильно. Дело в том, что при снижении частоты Урал «заперся» по перетоку в сторону Средней Волги (в сечении было две ВЛ 500 кВ) и автоматика разгрузила Воткинскую ГЭС примерно на 500 МВт. Андреев этого не заметил и сгоряча дал команду ОДУ Урала тоже отключать потребителей. Диспетчер ОДУ Урала запротестовал, и команда была отменена. Всё остальное было сделано правильно и на сайте РАО написана чистая правда, авария на самом деле была ликвидирована за 20 минут. В то время команды на отключение потребителей отдавались иной раз ежедневно, были привычными, отдавались «на глаз» и в цифрах никто особенно не стеснялся. Если я правильно помню, Центр получил команду отключить 2500 МВт, Средняя Волга 1500 МВт. Сколько получил Северный Кавказ – не помню. В это время на щит прибежали наши руководители: Начальник ЦДУ (так тогда называлась должность) – Максимов Анатолий Иванович, Главный диспетчер – Калита Василий Тихонович и начальник ОДС Зябликов Валерий Сергеевич. Разумеется они (как обычно) стали давать нам разные советы и указания… Но надо отдать должное Андрееву, что он к ним особо не прислушивался, поскольку план ликвидации аварии он и так знал. Пока раздали команды на отключение, частота потихоньку поднималась, наши коллеги в Риге и Киеве частоту своих объединений немного посадили и начали синхронизироваться. Хорошо помню, что нам очень мешала работать связь между ОДУ Юга и ОДУ Северо-Запада – ВЛ 330 кВ Чернобыль – Гомель. Не будь этой связи, авария была бы ликвидирована ещё быстрее. А эта линия (переток по ней порядка 250 МВт шел в сторону Украины, что по тогдашним режимным указаниям, кажется по выпуску мощности ЧАЭС, было недопустимо) очень мешала самостоятельным действиям диспетчеров обоих объединений. Слава богу, что через некоторое (довольно небольшое) время она отключилась и тем развязала всем руки.
Как я уже сказал, через 20 минут вся ЕЭС работала уже синхронно, частота вышла на уровень 49,5 Гц, и Виктор Иванович дал команду включать потребителей. Дальше всё было – как обычно. Собирали данные, делали записи в оперативном журнале, включали оставшиеся отключенными линии и вели режим ЕЭС. В общем – обычная работа. Когда все основные события закончились, пришел наш опоздавший коллега Зайчиков. Он сел на своё законное место слева от Андреева, а я занял место диспетчера по переключениям и мы продолжили работу. Понемногу становилась понятной причина происшедшего, которая состояла в том, что одновременно отключились две сильно нагруженные ВЛ 330 кВ: КАЭС – Железногорск и Витебск – Талашкино. Отключение КАЭС – Железногорск привело к набросу мощности на загруженную почти до уставки АНМ НВАЭС – Донбасс. АНМ успешно отработала на отключение блоков на Украине, а команда на САОН в Волгоградской энергосистеме не прошла из-за неисправности ВЧТО на одной из Балашовских ВЛ. Почему отделилась ОЭС Северо – Запада детально не смогу объяснить, не помню, наверно АРС отработал не полностью. Помню, что при этом полностью обесточилась Смоленская энергосистема, поскольку ВЛ 220 кВ ДорГРЭС – Электрон тоже отключилась, а больше там серьёзных связей не было…
Диспетчер Смоленской энергосистемы сидел на обесточенном щите, без связи и ждал, когда ему подадут напряжение извне…
Где-то во второй половине дня произошел неприятный инцидент. Конечно, причиной ему было то, что мы были уже сильно уставшие и возбуждённые. Андреев позвонил диспетчеру ОДУ Сибири, чтобы дать команду изменить переток, причём сделать это надо было быстро. Как на грех в это время диспетчер ОДУ Сибири на щите остался один, и ответила Андрееву девушка – оператор. Дальше был примерно такой диалог.
Андреев: «Дайте диспетчера!».
Оператор: «Он не может ответить, он докладывает начальнику главка».
Андреев: «Плевать на начальника главка, дайте диспетчера, срочно».
В это время диспетчер ОДУ Сибири успел подключиться к разговору и начальник главка, всё услыхал и громко возмутился услышанным.
Андреев не дал ему договорить, отдал команду на изменение перетока, добавил, что нижестоящий диспетчер обязан немедленно отвечать на звонок вышестоящего, и что из-за таких недисциплинированных диспетчеров и происходят все аварии…, после чего отключился.
Примерно через полчаса на щите появился Анатолий Иванович Максимов и очень деликатно сказал Андрееву примерно следующее:
– Виктор Иванович, я понимаю, что Вы сегодня герой, но это не даёт Вам право плевать на начальника главка…
Андреев извинился и признал, что он погорячился. На этом инцидент был исчерпан, и никто из наших руководителей никогда о нём Андрееву не напоминал.
Надо сказать, что в те времена старшие диспетчеры ЦДУ, которые работали начальниками смен, были очень известными и уважаемыми людьми и, к примеру, те заместители министра энергетики, которые иногда звонили на щит по своим вопросам, обращались к ним всегда по имени-отчеству.
Теперь про «разбор полётов». Было понятно, что авария очень крупная, только АЧР отработала примерно на 5000 МВт, не считая всех остальных издержек. Разумеется, назначили комиссию по расследованию. Возглавил её Дьяков Анатолий Фёдорович, который потом, через 12 лет, стал Президентом РАО.
То самое дерево, которое стало причиной отключения ВЛ 330 КАЭС – Железногорск, сотрудники Курскэнерго (которые тогда отвечали за эксплуатацию линии) спилили, а оставшийся пенёк засыпали землёй. Но сотрудники ПО «ДЭП» (производственное объединение «Дальние электропередачи» - в будущем ОАО «ФСК ЕЭС»), которые по просьбе ЦДУ тоже сделали обход линии, благодаря местным жителям этот пенёк и следы КЗ на проводе нашли. Казалось бы – всё хорошо. Но комиссия не была бы комиссией, если бы при этом она не выявила вины диспетчера. Дело в том, что звукозапись зафиксировала разговор диспетчера Курскэнерго Пилюгина Владимира Яковлевича и диспетчера ЦДУ по Центру Дегтярёва Фридриха Дмитриевича, примерно такого содержания:
Пилюгин: «Фридрих Дмитриевич, перегружается линия КАЭС - Железногорск…».
Дегтярёв: «На сколько?».
Пилюгин: «Сейчас уточню».
Меньше чем через минуту линия отключилась, Дегтярёв не успел позвонить нам и доложить о перегрузке...
Комиссия обвинила Дегтярёва Ф.Д. в том, что он не сообщил о перегрузке вышестоящему диспетчеру и этот факт является одной из причин аварии.
Через некоторое время, когда мы с Андреевым работали в дневную смену, на щит пришел Анатолий Иванович Максимов и без лишних сантиментов сказал нам примерно следующее: «В общем так, мужики, по результатам подписанного комиссией акта расследования аварии я с Вас обоих сниму по 100% премии с формулировкой «за нарушение дисциплины подчинённым персоналом» (Дегтярёвым Ф.Д.). Но в следующем месяце – всё верну».
Мы понимающе кивнули.
Своё слово Анатолий Иванович разумеется сдержал.
С Дегтярёва тоже сняли 100% премии, но ничего не вернули. Ещё примерно год его не повышали его в должности до старшего диспетчера. Потом он стал старшим и те, кто его помнит – скажут, что он был исключительно надёжным, знающим и добросовестным старшим диспетчером.
Вот и вся история.
Почему я решил написать её – объяснил выше.
Добавлю, что, как мне кажется, в каждой профессии есть свои герои. Считаю, что старший диспетчер ЦДУ Виктор Иванович Андреев за то, что он сделал 31 мая 1979 года, достоин этого звания, достоин того, чтобы о нём знали и помнили те, кто считает себя диспетчером.
Вот его фотография:
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ы Э Ю Я
A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z